Режиссер Андрей Ерастов: «Солдат» – патриотический фильм

– Как зародилась идея такого фильма? Тяжело ли было получить доступ в военную часть?

– Поиск единомышленников – не профессиональный секрет, а основное условие создания  документального фильма. По крайней мере так нас учили  во ВГИКе. Здесь мне посчастливилось найти единомышленников на всех уровнях армейской иерархии – от генералов на Арбате до  рядовых в  Абхазии.  Единомышленники ведь не обязательно стопроцентно совпадают во мнениях – они мыслят едино. Честно,  я и сам не ожидал встретить в армейской среде столько  искренних,  ярких и  самостоятельных во мнениях людей самых разных возрастов и положений. Солдафонства  вдруг и не оказалось.  Можно не верить, но иначе мне бы и не удалось ничего снять.

Этот фильм не есть журналистское расследование, идущее рука об руку с прокурорской проверкой. Как любой настоящий документальный фильм, он претендует на художественное осмыление изображаемой реальности. Фильм стремится к обобщению и созданию образа  не столько через фактический материал,  сколько передавая ощущения, эмоции героев, среду, атмосферу  доступными для кинематографа средствами.   Представьте себе  прокурора, выезжающего  на Тамань расследовать историю с контрабандой, изображенную Лермонтовым в «Герое нашего времени».  Или самовольное оставление расположения части  прапорщиком Гриневым, например. В современном мире  такое случается.

С самого начала и по сей день уверен, что я снимал  патриотический  российский  фильм.  То, что  он  целиком создавался под британским флагом  и на британские деньги, как ни удивительно, не входило с этим в противоречие. Некоторые  ментальные нестыковочки – возможно, но  тень холодной войны витала в стороне.  Готов  полемизировать на эту тему. На сегодня показов фильма уже много. В 2011 он был номинирован  на премию «Лавровая Ветвь» и получил спецприз имени С. Говорухина на фестивале «Сталкер».  Помимо этого есть  несколько призов иностранных фестивалей в прежние годы.

– Почему вас заинтересовала именно тема российской армии?

– Армия – это как бы непрерывный тест, некая  искусственныя структура,  в которой раскрываются как лучшие так и худшие стороны  каждой человеческой  личности. Это подтвердит любой, кто сам служил. Не спрячешь ничего. И чем труднее  обстоятельства, тем ярче это видно. Даже самый  замкнутый  по природе человек, попав в армию, вынужден мыслить, выбирать и совершать те или иные поступки. Вот тут-то и интересно наблюдать за человеческим естеством. За каким плечом  сидит черт, а за каким ангел. Также в армии, как в зеркале,  отражается  и общество целиком. Со всеми  светлыми и темными сторонами. Субъективное  обстоятельство – я с большой искренней симпатией отношусь к  нашей армии и людям в погонах.  Сам служил срочную. Отец  от рядового в 43-м прошел подряд все воинские звания до полковника. Понятно, я вырос у него в батальоне.

–  Какую задачу ставили при создании  фильма?

– Общую для любого искусства – постараться отразить мир во всей возможной его полноте. И через это понять происходящее. Вовсе не  обличить дедовщину.  Дать зрителю прочувствовать – да.  Судя по отзывам английских зрителей, мне это удалось. Вот один из них: «Будь благодарен, будь очень благодарен судьбе, что ты не призывник в российской армии»  (а благостный  подданный королевы, электорат  и налогоплательщик – добавлю от себя). Собственно, для  подобных эмоций британская идеологическая машина и отпускает деньги на подобные проекты за рубежом. А вовсе не для того, чтобы «очернить Россию», как  кому-то приятно думать. Их воздействие на собственного  массового зрителя-гражданина интересует, а не какая-то там заснеженная Россия с ее вечными вопросами русских мальчиков Достоевского.

– В качестве кого вы находились в части во время съемки? Вы были в военной форме или гражданской? 

– В качестве «режиссера-оператора Четвертого канала английского телевидения» –  вот цитата из официальной телеграммы.  Военные  умеют  широко мыслить, когда  сочтут это нужным. Большей частью в гражданской. Но иногда в  форме. С правильно пришитым подворотничком, что важно. Честь отдавал и соблюдал армейский этикет. Несколько раз ходил в строю на развод и даже выполнял обязанности дневального.

– Вы находились в части только как сторонний наблюдатель или иногда пытались вмешаться в происходящее?

– Спасибо за хороший вопрос. Только как сторонний наблюдатель. Никогда никак  не влиял на происходящее и ничего не провоцировал.  Оставляя  солдатам  камеру,  никак не давал понять, что ожидаю от них кадров мордобоя или чего-то подобного. Это принципиально.

– Командиры части в фильме переживают за свою работу, пытаются поддерживать в части порядок. Как по-вашему, почему им это не удается, почему они не пользуются авторитетом у солдат?

– Видимо, это вопрос в основном по поводу эпизода с  «сумасшедшим  майором». Он не сумасшедший. Он донкихотствующий. Почему над Дон-Кихотом смеются?  Потому что идеалист. По-моему этот майор из тех, которые  не задумываясь собой гранату накрывают.  За ним, кстати, похожие истории тянутся с Чечни. Про него  если не  отдельный фильм снять,  то хоть рассказ написать следовало бы.

Остальные офицеры не пытаются, а поддерживют  порядок.  Им это удается.  Если б не удавалось – жуть что было бы. Как в 18 году – шайки бродили бы с оружием. И авторитетом командиры пользуются. Разным – каждый своим собственным. Другое дело, какой ценой и в каких условиях  они это делают. Ни один европейский офицер недели бы не вытянул. А они – десятилетиями. И ведь таким-то образом еще воюют. Ежедневный героизм.

– Почему солдаты сами покрывают своих мучителей?

– Солдат обязан по закону быть стойким. В Уставе так записано.  К чему стойким – не уточняется. А вот подойдет срок стать дедом – тут-то он и восстановит «равновесие в природе»! Звериный инстинкт.  Если и дальше истреблять человеческое в человеке этот круг не разомкнуть.

– Вы сами служили еще в советское время. Насколько отличается российская армия от советской?

– По сути мало чем отличается.  Это продолжение той же гулагоподобной  системы.  Поразило,  как  коммерциализация общества отразилась в этом зеркале несвободы. Это личные впечатления, об этом нет в фильме.  Не повсеместно, но встречалось: на каждого молодого дедами заведен свой денежный  аккаунт, так сказать. Провинился – плати деньги. Прайс-лист разработан. Целая система  «счетчиков», как в банке. Наверное, и дискаунты есть. Предел цинизма, на мой старозаветный взгляд. В наше время  за проступок взвесили бы  просто по мордасам и все. Как-то честнее, по-мужски что ли.

– Удалось ли вам показать российскую армию такой, какая она есть?

– К этому стремились. Взята геометрическая середина армии – мотострелки, пехота. Не элита, но и не совсем  забитый стройбат. При деле, но не совсем на передовой.

– Вы изменили собственное представление об армии в процессе съемки?

– Еще раз прочувствовал ситуацию и зауважал тех,  кто  в этих условиях  сохраняет  разум, честь, достоинство. Мы еще не потерянная страна и не потерянный народ.

– Как вы считаете, нужна ли реформа российской армии и в чем она должна состоять?

– Вообще, лучше всего планы реформ армии удаются девушкам из  РГГУ или с журфака, но я тоже попробую. В отзывах зрителей и автора одной  из статей в английской прессе по поводу фильма  много  говорится о  ностальгии, которую они испытывали, смотря фильм.  В те годы, когда они служили, в Британской армии творилось  ровно то же самое. Если  все же поверить (у них тоже нынче с гласностью не ахти), что англичанам и американцам  удалось вылечить сию болезнь, то лекарства  у них тогда были  простые, но крепкие: таблетка №1 – Гласность, таблетка №2 – Профессиональная Армия. Именно в такой последовательности. Это, кстати, один из моих аргументов за то, что «Солдат» – патриотический фильм.

Но в России исторически нет опыта наемной армии оттого, что  вообще очень мало опыта управления свободным человеком и опыта уважения личности. От крепостного права едва ли  оклемались. Любые реформы в России пойдут только тогда, когда непонятными станут наши родные  идиомы – «От сумы да от тюрьмы не зарекайся», «Тот прав, у кого больше прав» и прочие. Дорожное движение тоже легко наладить, если суметь посмотреть на дорогу  с точки зрения обыкновенного водителя, а не начальника с заднего сиденья машины со спецсигналом. Но этого не происходит. Феодализм свой преодолеем  и все покатится само во всех сферах жизни.

– Что вы думаете о переходе на контракт? 

– С контрактником нянчиться надо. С его позиции суметь посмотреть. Сделать ему интересно служить.  Понять его,  грубияна нечесаного, хамовитого люмпена.  А вот для этого-то и нужны хорошие книги, фильмы, статьи, исследования, телепередачи, музыкальные клипы, живописные полотна, если угодно. Для этого надо зрительный хрусталик перенастроить. Научится управлять свободным человеком очень трудно. Да еще в экстремальной ситуации. Рабом проще. Одна попутная  идея: любое  поступление на госслужбу – только через минимальную армейскую службу (года три?). Как в церкви: карьера только через монашество, а?

И все же жалко того концентрированного жизненного опыта, который мы все, служившие, получали. На всю жизнь этих двух лет хватает.  Оставить бы культурные, чистенькие сборы всеобщие типа швейцарских. Только в нашем климате нужно все-таки год – чтоб и зиму, и лето попробовать. А еще как-то чтоб стыдно было, если не служил.

– Где читатели смогут увидеть этот фильм в ближайшее время?

Увы, нигде кроме  фестивальных  или клубных показов. Права у Channel Four никто не выкупал на Россию. Интернет-вещание тоже незаконно.